Митрополит Вениамин. Фото из журнала «Единая Церковь (One Church)». Нью-Йорк, 1947, №3, с. 13.

4 октября (21 сентября ст. ст.) 2011 года исполняется 50 лет со дня блаженной кончины приснопамятного митрополита Вениамина (Федченкова) ^[1] – возобновителя екзархата, епархий и приходов Московского Патриархата в Северной Америке.

Памяти  митрополита Вениамина посвящается публикация его прощального слова к североамериканской пастве в связи с переводом на Родину ^[2].

Прощальное слово

В жизни нашей ничего не случается без Божьего Промысла. И мой отъезд из Америки в Латвию (Ригу), одну из республик Советского Союза, есть тоже дело Божия Провидения. Какого? – Не знаю, и не будем пытать судьбы Божии, предаваясь в веру с простотою сердечной. Не будем винить и людей: они – орудие Божие. И история жизни церковной показывает нам, как Господь вел и народы, и отдельных людей Своими путями, употребляя и события и лица для Своей воли: народ Израильский был гоним египтянами, чтобы быть переселенным в свою Обетованную землю; христиан гнали в Иерусалиме, чтобы вера с беженцами распространилась скорее по провинциям Римской империи. Так и в моей жизни, — как и у всякого, — люди суть орудие у Бога. И потому я никого не виню в моем уходе из Америки, хотя многие желали и открыто писали и говорили об этом. Спаси их Господи! Прошу лишь таковых, — если можно, — то хоть по исполнении их желания пусть отнесутся ко мне мирно. В моем сердце решительно нет никакой к ним обиды. Даже благодарю за то Бога!

Особенно спокойно и даже с отрадою я принял эту перемену потому, что не своей волей избрал я ее, а по послушанию. Отцы учили нас, что не только монаху, но и всякому человеку следует принимать от начальства то, что ему предлагают. Колебался я в юности: принимать-ли предложение Санкт-Петербургского митрополита Антония (Вадковского) назначить меня из преподавателей Академии в инспекторы Санкт-Петербургской духовной семинарии. Запросил я одного старца телеграммой. Он ответил: «Если предлагают, не отказывайтесь». В другой раз я не хотел по «смирению» исполнить просьбу игумена Оптиной пустыни проповедывать в монастырском храме в день Успения. Но потом пошел попросить совета старца Нектария, святого подвижника. Он сказал мне тогда: «Батюшка, примите совет на всю вашу жизнь: если старшие или начальники ваши предлагают вам что-нибудь, то, как-бы или даже как-бы высоко ни казалось вам, не отказывайтесь: Бог за послушание поможет». Затем, указывая через окно на природу, добавил: «Смотрите, какой прекрасный мир сотворил Господь, — солнце, луну, звезды, леса, реки, цветы, людей. А ведь ничего не было прежде… Ни-че-го (протянул он это слово, двигая рукой слева-направо с остановками), так и человек: когда он искренно будет считать себя за ничто, тогда Бог из него начнет творить великое…». И по опыту знаю: когда делал что-либо по своей воле, приходилось раскаиваться потом.

В нашем случае – моего перевода в Ригу – я имел прямое предложение Святейшего Патриарха и Отца нашего со Священним Синодом. Правда, он спрашивал и моего согласия на это: спаси, Господи, их за такую любовь и деликатность. Я ответил, что готов на всякое послушание от Матери-Церкви. И решение состоялось ^[3]. И потому тем паче верю я, что здесь есть прямая воля Божия. А она всегда благая и полезная. С отрадою готов отплыть в края, почти на Родину. Это всякий из эмигрантов может понять по своему сердцу и опыту. И я получил уже несколько писем, радующихся за мой отъезд в родные места.

Рад служить народу я и там, как служил и здесь, по силе своей. И это мне заповедано было некиим таинственным путем более 20 лет уже назад. «Послужи народу», — сказано было мне во Франции. И понятно это: что такое мы, вожди, без народа, без массы церковной? Почти – ничто. А с народом – сила. Будет народ с нами, — будут и храмы, будут и священники; нужны и архиереи тогда. А иначе? И верю, что и в Латвии буду служить народу, этому «Телу Христову». Наконец, верую, что и для моей души лично «новый путь» спасителен каким-то образом. «Глубиною мудрости человеколюбно вся строяй и полезная всем подаваяй», Он, Господь, ведет и меня по путям спасительным, аще и недостойного. Если-же, — опять учили так отцы наши, — что-либо духовно полезно для нас, то полезно будет и другим возле или после нас. Добро Божие полезно двусторонне: и нам и другим. Потому, если кто-либо пожалеет о моем отъезде (есть такие), то прошу их поверить: это лучше и мне, лучше и им самим.

Истинно…

Вот какие мысли родились во мне в последние дни. Их я и описал, чтобы не было ложных толкований о моем уходе. Еще-же смею добавить, что может быть мой уход поможет в будущем облегчению мира Американской Церкви с Матерью-Церковью: без меня некоторым будет легче созидать его. Все это понятно. Я никому не желаю мешать. Наоборот, желаю помогать миру всем, чем могу. После Кливлендского Собора я незамедленно откликнулся с радостью в печати, как известно было тогда. А о себе скажу, что на пути общецерковном личности не должно придавать особого значения: главное – в Церкви. Деятели-же – только слуги ей. И должны помышлять только о пользе церковной. И в истории мы видим примеры, когда строители и участники жизни должны были уходить в сторону или даже исчезать с горизонта. Так даже пророк Моисей: довел народ свой до Обетованной земли, но сам не вступил в нее, умер на горе Мориа, лишь взглянул туда. Дело его докончили другие.

И мне видится, что этот обетованный мир Америки с Матерью-Церквою недалек. Зарю этого дня я уже узрел в Кливлендском Соборе 1946 г. Правда, пока он еще не осветил всех нас солнцем горячей любви, христианского единения, но видно еще не вполне созрели мы, как писал посол Патриарха Митрополит Григорий в своем Послании. И, может быть, не созрели вполне и мы для восприятия полного и блаженного мира. Что делать, — нужно смириться каждому из нас. И через это мы приблизимся к желанному миру.

Иных путей нет: самооправдание, самомнение, вражда, осуждение – лишь препятствуют миру. И только самоотвержение есть путь Христов, путь апостольский, путь спасения и себя, и других. Не легок он, но зато плодоносен. Со своей стороны, особенно последние 3 года, я принимал всяческие меры к миру: это знают свидетели и сотрудники мои. Но не удалось блаженствовать на общей Божественной Литургии в совместном Причащении. А как я хотел этого счастливого момента. Как хотелось облобызаться и сказать искренно: «Христос посреде нас!», и услышать: «И есть и будет!» Как хотелось исполнить слова Церкви: «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Троицу Единосущную».

Не удостоился!

Следует смириться с этим.

Но в душе моей я уже со всеми примирился. По милости Божией решительно ни к кому не имею вражды. Слава Богу! И всемерно желаю и теперь мира Христова. Если-же волею или неволею кого-либо огорчал и огорчил, то прошу:

—        Простите Христа ради!

Ведь я не свою волю творил, а исполнял веления Матери-Церкви.

Милость Божия да будет со всеми нами! И, если кто может, то и помолитесь о мне, грешном. Когда же наступит время искреннего мира, то, прошу, пусть хоть кто-нибудь помолится и обо мне. Я тоже желал мира.

В заключение-же этого слова не могу не вспомнить и о том «народе», который находится сейчас вне религиозной ограды, вне веры вообще. Я и с ними много, много раз встречался на лекциях, митингах, конгрессах, обедах. И скаже им сердечное спасибо за ту любовь, за то внимание, которыми они отплачивали на мое желание «служить народу». Особенно в годы войны, когда мы все болели за родину свою. Сколько я видел слез у этих «простых» людей! Сколько горения любви к своим братьям! Сколько жертвенности! А иногда (должно сказать правду) эти люди проявляли больше любви, чем даже мы, «церковники». Много печального я мог бы сказать из своих наблюдений, но «не время» — при прощании. А им, этим милым простым душам, труженикам, терпеливцам, скажу хоть через бумагу:

— Спасибо вам, родные! Я никогда не спрашивал вас о вере. Но теперь в последний момент общения, прошу: будьте друзьями Церкви! А если есть силы, то и воротитесь в Нее… и принесите труды и любовь свою, и энергию, — и там добро сделаете. Конечно, мы, духовные, иногда сами мешали вам приходить к нам… Но забудьте это. А идите и вы по тому пути, по которому уже пошла масса народа на Родине: вместе с Церковью стройте свою жизнь. И Бог благословит всех нас!

Но теперь уже обращусь к собратьям духовным:

—        Такое возвращение масс зависит еще более от нас самих.

В Москве, после Собора 1945 года ^[4], посетил меня один протоиерей. Он трижды был в ссылках. Но не озлобилось его сердце христианское, отеческое. Когда пришли немцы в Калугу, где он жил, и искали коммунистов, убивая их, — сей истинный отец духовный скрыл у себя секретаря комячейки. А после ухода немцев сей собрат спасал отца от голода. Вот – это путь Церкви, путь нашего народа.

И тот отец протоиерей сказал мне:

— Да, это хорошо, что правительство наше советское идет нам навстречу. Но вопрос теперь не в этом, а в том чем мы-то ответим им и народу?! И он был задумчив.

… Да, — дело теперь в нас.

Митрополит ВЕНИАМИН

Примечания

Епархиальная печать митрополита Вениамина. Фото епархиальной печати митрополита Вениамина из книги «Великая Отечественная война. Литературно-художественный сборник. Том 1 (Москва, 1942)» с дарственной надписью Владыки матушке Анне Антоновне Кораблиновой, супруге покойного отца Тимофея Кораблинова, настоятеля Патриаршего прихода на Ниску возле Эдмонтона. Библиотека Управления Патриарших приходов в Канаде.

[1] Биография митрополита Вениамина: Светозарский А. К. Вениамин // Православная энциклопедия. Том VII. — М. : Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2004. — С. 652-654. — 752 с. — 39000 экз. — ISBN 5-89572-010-2 http://www.pravenc.ru/text/150325.html

Антоний, митрополит Сурожский. Видные деятели русской эмиграции 1: Митрополит Вениамин (Федченков) // Журнал «Камо грядеши». Киев. Выпуск №5-6 (12-13) от 12.2000 — http://kiev-orthodox.org/site/personalities/531/

^[2] Публикуется по: «Единая Церковь (One Church)», журнал. Нью-Йорк, 1947, №3, сс. 14-15.

«ЕДИНАЯ ЦЕРКОВЬ» («One Church») — выходящий раз в 2 месяца на англ. языке журнал, являющийся органом приходов Московскоого Патриархата, находящихся в США (до 1970г. был официальным органом Североамериканского экзархата Московской Патриархии, ликвидированного после образования Американской Православной Церкви).

^[3] 21 августа 1947 года митрополит Вениамин назначен митрополитом Рижским и Латвийским.

^[4] 31 января — 2 февраля 1945 года митрополит Вениамин участвовал в Поместном соборе Русской Православной Церкви в Москве, выборах и интронизации патриарха Алексия I, после чего вернулся в США.